Олег Геманов - Первый инженер [СИ]

— Слава Великому королю Шлюксбарту Пятому! Слава! — орал охрипшими голосами народ на площади и дружно топал ногами.

. — Да что с тобой такое? — тревожно зашептал в ухо королю маг, осторожно трогая того за рукав. — Очнись, твой выход, парень. Давай иди. Народ жаждет узнать победителя.

Король как-то странно посмотрел на Дитбарта, вытер тыльной стороны ладони неизвестно от чего выступивший на лбу пот и тихо сказал:

— Я понял где мы совершили ошибку.

Маг потерянно уставился на короля, и от души с глубоким знанием дела громко выматерился.

Придворные как по команде испуганно загомонили, панически замахали руками, а один из них со всех ног припустил к воротам замка.

Шлюксбарту пришлось обернуться и небрежным кивком успокоить встревоженную элиту королевства.

Но еще долго в толпе сановников раздавалось сдавленное оханье и еле слышный шепот насчет таинственных, пугающих своей непостижимостью заклинаний мага.

Сам же виновник паники устало покачал головой и с неподдельной тоской спросил у короля:

— Так что ты там говорил насчет ошибки?

— То и говорил. У нас речь получилась весьма удачная, но юмористическая. Сами посудите… — Осипов выразительно прочитал первый куплет и обвел взглядом товарищей. — Поняли? А надо торжественно и без малейшего признака веселья.

— Времени у нас больше нет. Ни одной секунды, — серьёзно сказал маг и очень печальным голосом продолжил. — Придется отложить всё это дело до завтра.

Воевода встрепенулся, пожал плечами, снисходительно посмотрел на унылую физиономию Дитбарта:

— А зачем переносить? Просто сейчас перевернем ситуацию с ног на голову. Как? А очень просто…

Ранбарту очень хотелось узнать имя победителя. Он, как и все присутствующие на празднике уже прекрасно знал кто сегодня лучше всех пел. Но традиции праздника незыблемы. Раз король должен должен объявить победителя, так пускай и объявляет, а не шушукается со своей свитой.

— Что они там возятся! Сколько же еще ждать придется? — проворчал Ранбарт и с досадой ударил стоявшего рядом брата по плечу.

— Ты что обалдел? — рассержено заорал Вилбарт. — Да я тебя сейчас…

Дальнейшие его слова заглушил восторженный рев толпы. Король медленно поднялся из кресла и подошел с краю помоста. Несколько долгих ударов сердца Его Величество обводил взглядом мгновенно притихших гномов. Ранбарту показалось, что король сейчас похож на рудокопа, который вот-вот приступит к очень серьёзной и опасной работе. А еще проходчик заметил, как изменился взгляд Шлюксбарта. Еще утром он был такой сонно-расслабленный, а сейчас король смотрел на толпу, упорным, весьма цепким взором.

— Мой народ! — голос короля звонко разнесся над площадью. — Прежде чем я объявлю победителя праздника, сделаю очень важное сообщение.

Гномы вокруг Ранбарта непроизвольно вздрогнули, а у старейшины к большому удивлению молодого проходчика радостно блеснули глаза.

— Владыка донес сегодня свою волю до каждого из нас. Вы видели и слышали это сами, — король ненадолго замолчал и продолжил всё более и более чеканно произнося слова. — Его воля будет исполнена. Это будет не просто, но мы справимся. Справимся несмотря ни на что!

Гномы начали переглядываться с соседями, бросать вопросительные взгляды на старейшин. Те в свою очередь морщили лбы, чесали затылки, но ничего не говорили.

— Мой народ! После того, как я оказался в чертогах Владыки, первыми ко мне подошли отец и мать, — Над толпой пронесся удивленный вздох. Король кивнул, он явно ожидал именно такую реакцию. — Все знают, что здесь в нашем мире, они не успели меня научить многим вещам. Очень многим. Из-за этого дела в королевстве шли не так как положено. Но там, — Шлюксбарт ткнул рукой в потолок. — Там у них было достаточно времени для исправления ошибок. И они их исправили. И клянусь, что с этой секунды, все мои помыслы, все мои деяния будут направленны исключительно на благо моего народа. На благо нашего королевства.

Ранбарт, как и многие другие открыл рот. То что сейчас сказал король являлось абсолютно невозможным событием. Даже в самых древних преданиях никогда не упоминалось, что правитель вот так, запросто может сказать: я — виноват.

Шлюксбарт обернулся, что-то негромко сказал своей свите. Придворные бестолково засуетились, кружась на одном месте словно молодой помет слизи. Но после гневного окрика короля пришли в себя и под руководством главного хранителя, двумя нестройными колоннами обошли помост и встали по краям площадки для выступлений певцов. На старом месте остались лишь Хозяева Замков в окружении многочисленной родни. Король в сопровождении мага и воеводы торжественно спустился с помоста и прошествовал в центр площадки.

Вокруг Ранбарта раздавались недоуменные возгласы, некоторые гномы даже подпрыгивали в надежде рассмотреть что же там происходит, а самое главное, что произойдет вслед за столь непонятным нарушением раз и навсегда заведенного порядка. А произошло следующее: король встал спиной к замку и громовым голосом прокричал:

— Мой народ! Слушайте и запоминайте, — Шлюксбарт набрал полную грудь воздуха и неожиданно запел:

— Как учила меня мать

Жинку крепко обнимать!

Ёгтель ногтель, половина когтель

Жинку крепко обнимать.

Голос у короля не мог сравниться с голосами прославленных трубадуров, но звучал весьма приятно, да и слухом Его Величество был не обделен. Поэтому опешившие в первый момент гномы быстро пришли в себя, а женщины так вообще начали задорно улыбаться, весьма польщенные столь высоким вниманием, исходящим ко всему прочему непосредственно от самого короля.

Ранбарт же мгновенно вспомнил прекрасную незнакомку и на его лице расплылась глупейшая улыбка.

Тем временем король запел второй куплет:

— Как учила меня мать,

Много Младших воспитать.

Ёгтель ногтель, половина когтель

Много Младших воспитать.

По толпе прокатился негромкий одобрительный гул, несколько гномов сзади Ранбарта подхватил припев, а старейшина почему-то пристально посмотрел на проходчика и задумчиво покачал головой, явно погруженный в какие-то свои мысли.

По мере того, как Шлюксбарт пел, его голос всё более и более наполнялся эмоциями, в нем отчетливо начали проявляться суровые, металлические ноты.

— Как учила меня мать

Киркой штробу пробивать.

Ёгтель ногтель, половина когтель

Киркой штробу пробивать.

— О-о-о! — протяжно охнули рудокопы и подхватив слова, слаженно и мощно запели вслед за королем.